«Вверхшифтеры выходного дня»: Подчинённый Чукотки. Часть 2: В этом белом ничего

На этом успокаиваемся, не терзаем больше себе душу неподъёмными ценами на билеты до Анадыря и просто читаем продолжение интервью с Тимуром.

Повод для истерии

Люблю ходить в комбинированные походы. Когда ты не просто всё время идёшь или едешь, а достигнув определённой точки на маршруте, меняешь способ передвижения. Например, шёл пешком, а потом достал лодку и сплавился на ней до какого-нибудь красивого озера. Или проехал часть маршрута на велосипеде, потом сплавился. Это стало возможным благодаря появлению у нас такого типа спортивных лодок как пакрафты. Лучшие модели весят в пределах двух килограмм.

Лыжный, велосипедный, пеший, водный туризм я на Чукотке освоил. А вот на собачьих упряжках ещё не ходил. Морской каякинг для меня пока вещь недоступная. Очень хочу, но опыта не хватает. В плохую погоду, а она у здешних берегов не редкость, нужно уверенно чувствовать себя в каяке, чтобы не перевернуться. Иначе так и останешься в море…

Недостаток опыта или элементарная глупость могут испортить даже тщательно спланированное путешествие. Так, в прошлом году у меня сорвалась водная часть маршрута из-за того, что я в первый же день чиканул лодку на камне. Пренебрёг правилом не класть на дно надувного судна ничего твёрдого. У меня это твёрдое, уже не помню что, было в рюкзаке, ну и на перекате дно лодке и пробило.

Я ещё и остановиться сразу не смог – в месте аварии было сильное течение, перекаты сплошные и много камней. В итоге я зачалился на огромном плоском валуне и вместе с лодкой перешёл речку вброд. И, получается, стою я посередине тайги и думаю: «И чё? И как мне отсюда выбираться?» Потом какая-то такая лёгкая истерия прошла, я покушал и за три дня выбрался из этого леса.

Олимпийская скорость

В другой раз лодку не привязал, и она у меня ушла. Я её перед этим вытащил на берег, нормально так вытащил, и пошёл ставить лагерь. Но я не учёл, что реки на Чукотке могут быть очень длинными, с полтысячи километров, и если я сплавляюсь по тундре, а река берёт начало в горах и там дожди, то соответственно, паводок ко мне придёт не сразу. Ночью вода поднялась на два метра от уреза воды, – это в длину, по высоте, наверное, сантиметров на пятнадцать, – и этого хватило, чтобы лодку унесло. А в ней велосипед, дорогущее фотооборудование и еда на весь поход.

Найти лодку мне помог дядя Миша. Он чукча, всё лето промышляет рыбалкой на реке. На своей одноместной надувной лодке с мотором он сплавал вниз по течению, нашёл пакрафт и отбуксировал его обратно. Нашёл на той стороне реки, где я бы его даже и не увидел. Это к вопросу о том, что за люди – чукчи. Отзывчивые и честные.

Из животных определённую опасность на Чукотке представляют медведи. Они у нас не такие агрессивные, как в Магаданской области, и их не такое количество, как на Камчатке, но пару раз они меня здорово напугали. Как-то я стоял с друзьями на высоком берегу реки, как вдруг из-за поворота появился медведь и кинулся в нашу сторону…

По-хорошему нам надо было тут же прыгнуть в лодки и отчаливать. Вместо этого мы запустили фальшфейеры. Медведю всё равно. Мы выстрелили из ракетницы – ему по фигу, летит как паровоз. И вот он уже метрах в десяти от нас. С этого расстояния он, видимо, разглядел, что мы люди, а не олени, – медведи от природы подслеповатые, – резко развернулся и сиганул в кусты.

Следующая волнительная встреча с мишкой состоялась у меня, когда я переплывал на лодке через озеро Тытыль. Зверь шёл по берегу, – метров двести, наверное, до него было, – увидел мой силуэт, прыг в озеро и ко мне поплыл… Короче, я грёб как олимпийский чемпион. Я потом, когда отгрёб на километр-полтора, развернулся, посмотрел в бинокль – медведь только-только доплыл до места, с которого я рванул. То есть у меня скорость была в 5-6 раз больше его скорости.

Дорога и направления

Меня часто спрашивают: «А вдруг у тебя велосипед в пути сломается… Что тогда?» Тут надо понимать своё снаряжение и держать в голове план Б.

В принципе по всем чукотским дорогам ездят дальнобойщики, добраться до ближайшего посёлка со сломанным великом можно. Я сам часто автостоплю – чтобы сэкономить время и пересечь особо полноводную речку. Водители видят: какой-то дурак на велосипеде. До одного посёлка 200 километров, до другого – не меньше. Естественно, они останавливаются, спрашивают: «Кто ты? Куда? А что тебе делать нечего?» А я им в ответ: «Ребят, мы в тундре. И я, и вы – кому тут ещё делать нечего?»

Местные дальнобойщики – очень колоритные. Им всегда есть о чём рассказать, вызывает восхищение то, в каких условиях они работают. Они же не могут, случись чего, остановиться в сервисном центре у дороги. И дозаправиться во время рейса нет возможности. Поэтому они приделывают к своим грузовикам огромные самодельные топливные баки или в просторечье «колымбаки». Единственное, что мне не нравится в дальнобойщиках на Чукотке – это то, что они все любят, чтобы в кабине было жарко. А я, наоборот, человек холодолюбивый, поэтому через час езды с ними меня начинает колбасить.

За годы жизни в тундре я привык к тому, что дорога здесь – это не более чем направление. Ситуацию должно изменить строительство федеральной трассы «Колыма – Анадырь», но это лет через 20-30. В более оптимистичные сроки я не верю. Просто дорогу начали прокладывать в начале нулевых, и за это время прошли очень мало. Хотя строят основательно. Я в 2012-м, когда из Билибино с работы ехал на велосипеде, выехал на эту федеральную трассу и прям обомлел. Дорога высокая, с хорошими насыпями, переходы через реки по всем правилам сделаны, знаки стоят... И это всё в тундре, где на десятки километров вообще ничего нет.

Дело одиночек

Транспортная проблема очень мешает развитию туризма на Чукотке. Но не только она. Ну ладно, хорошо, у тебя много денег и ты добрался, скажем, до посёлка Уэлен, известного своей косторезной мастерской. Что дальше? Гостиниц на Чукотке почти нет, тебя в лучшем случае разместят в спортзале местной школы. В дороге нет мест, где можно было бы остановиться – туристических баз, домиков, балков. Другими словами, инфраструктура на нуле.

Туризм на Чукотке – это дело одиночек. Есть у меня хороший знакомый Женя Басов, в прошлом – учитель истории, он только этим и живёт. Но я бы не сказал, что у него нет отбоя от клиентов – ценник по объективным причинам кусается. Какие-то самоорганизующиеся группы, в основном, представлены любителями погонять на квадроциклах. К культуре Чукотке эти люди равнодушны.

Да, приплывают огромные круизные лайнеры. Высаживают бабушек-дедушек – китайских, голландских, швейцарских… Они фоткают на берегу бутафорские танцы, которые для них устраивают, потом садятся и уплывают. Зато какой-нибудь профкомитет может отчитаться, что регион в прошлом году посетило 400 человек. Из них 350 приплыло вот на этих лайнерах, 50 – люди, посетившие Чукотку по приглашению того же Жени и нескольких турфирм с материка. С рюкзаком, чтобы пройти тот или иной маршрут, судя по отчётам в Интернете, приезжает 5-6 человек в год.

«Корона» в тундре

Я очень хотел в прошлом году остаться на Чукотке подольше. Думал, приеду зимой, сниму в Билибино квартиру и буду до осени выбираться оттуда, куда душа пожелает. И вдруг бах – коронавирус. В этом году такое ощущение, что эпидемии в стране нет, а вот на руднике по-прежнему жёсткие ограничения. Все заезды с обязательно обсервацией и сдачей тестов, а выезды по схеме: рудник – Магадан и далее домой в Сочи.

Поэтому планы пришлось серьёзно скорректировать. В апреле я после вахты сходил в лыжный поход и на следующую межвахту (интервью было записано в мае – А.Е.) запланирована пешка. К сожалению, она выпадает на июль, а это самый нехороший месяц для путешествий по тундре, потому что комары. Они меня сожрут, наверное. И не очень красиво – всё зелёное и не более того.

Самое лучшее время для путешествий по Чукотке – конец августа и сентябрь. Июнь тоже красивый – снеготаяние, всё цветёт, но там проблема с паводками. Ну, и кто любит на лыжах – апрель. По местным меркам, это ещё зима, однако световой день уже нормальный. Деревьев нет, ты идёшь на лыжах, а вокруг тебя всё белое.

В Сочи на горнолыжках такого не встретишь. Там вроде бы тоже много белого цвета, но из-за деревьев картинка получается какой-то серой. На Чукотке иначе. Там в апреле всё скрыто под снегом, и ты оказываешься в таком чистом, девственном мире. Реально как на другой планете. Идёшь и думаешь: «Как же может быть красиво в этом белом ничего!»

Алексей Егоров