Секретная формула дома Арбузовых

Полвека назад этот дом знал почти каждый казанец, а имя хозяина гремело по всему Советскому Союзу. Сейчас Дом-музей академиков Арбузовых, спрятавшийся в тихом Катановском переулке, известен только химикам и старожилам.

Посетители в мемориальный особняк забредают нечасто, хотя аутентичности его обстановки могли бы позавидовать многие солидные музеи. Да и вход сюда – бесплатный!

Корреспондент портала «Вверх» побывал здесь и выяснил, как создавался первый российский аспирин, что такое стол-сороконожка и почему сотрудники  иногда угощают гостей мемориальными яблоками.

Причем здесь Шишкин?

Сразу признаюсь, лично я о существовании дома-музея Арбузовых знал давно. Лет десять почти каждый день ходил мимо него, любовался, но заглянуть как-то не решался.

Выглядит деревянный особняк одновременно уютным и неприступным. Шторы всегда плотно задернуты, посетителей не видно – то ли закрыт, то ли на ремонте.

И вот в один прекрасный день позвонил. Сотрудница музея оказалась обаятельной, но очень скромной. Со мной она согласилась пообщаться только при условии, что я не буду указывать ее имя и фотографировать.

Шаг за порог музея, и ты переносишься в конец XIX начало XX века. Даже если вы далеки от химии, но любите, к примеру, творчество Чехова и Бунина, то вам сюда.

Это просто ожившие иллюстрации к их произведениям. Массивная резная мебель, зеркала, письменные принадлежности, одежда, обувь, мелкие бытовые предметы – все подлинное. Словно, хозяева отлучились куда-то, а вы украдкой заглянули в дом.  

- Здесь нет новодела и типологических предметов. Все за исключением растений и занавесок принадлежало Арбузовым, - смеется хранитель.

- Музей мемориальный, в нем сохранилась вся обстановка, которая была при жизни семьи. Александр Ерминингельдович Арбузов умер в 1968 году, а в 1971-м основали музей. Дети Арбузовых участвовали в его создании, то есть оставили на своих местах. Забрали только семейные ценности. Музей ведомственный. Относится к Институту органической и физической химии имени А. Е. Арбузова Академии наук РТ.

Любопытный факт – изначально дом принадлежал Ольге Ижболдиной родной сестре знаменитого пейзажиста Ивана Шишкина. В Казани жили две ее дочери. Одна из них, Мария, вышла замуж за небогатого преподавателя. Чтобы поддержать ее финансово, Ольга Ивановна купила землевладение, где Мария построила доходный дом. Его-то и сняла в 1916 году семья Арбузовых. Не тронули и даже не уплотнили большого ученого и советские власти.

Лекарство от слепоты

А вообще родился будущий химик в Алексеевском районе РТ (тогда Спасский уезд Казанской губернии) в селе с забавным названием Арбузов Баран. Как можно догадаться, оно родовое.

Арбузовы были мелкопоместными дворянами. А в полутора километрах располагалась деревня Бутлеровка – родина еще одного великого химика Александра Бутлерова. Отец Александра Арбузова – Ерминингельд Владимирович дружил с Бутлеровым, и Саше в детстве тоже посчастливилось с ним пообщаться. Тогда о химии мальчик еще не помышлял, но знакомство оказалось символическим. 

В Казани Александр Арбузов окончил гимназию, где проявил склонность к точным дисциплинам. Затем отучился в университете на естественном отделении физико-математического факультета и весьма быстро начал делать себе имя в химической науке.

- Для своей магистерской диссертации  он выбрал мало разработанную тему «Химия фосфора», - рассказывает сотрудник музея.

-  И открыл интересную химическую реакцию, которая была названа его именем. Она позволяла наиболее удобным способом получать органические производные фосфора. Благодаря этому Арбузов стал основателем целого раздела «Химия фосфорорганических соединений».

Разработки Александра Ерминингельдовича сначала использовались в сельском хозяйстве для борьбы с вредителями, а потом очень пригодились в фармацевтике. Точнее, они помогли создать российскую фармацевтику.  

- До 1914 года у нас лекарства не производили вообще. Закупали за границей, в основном в Германии,  - поясняет хранитель. - И когда началась Первая мировая война, страна оказалась на пороге лекарственного голода. А поскольку Александр Арбузов в то время уже возглавлял казанскую химическую школу, ему правительство дало задание наладить массовое фармацевтическое производство в городе. И вот на базе мыловаренного предприятия братьев Крестовниковых он открывает фенолосалициловый завод. 

Сейчас  там стоит «Нэфис». Арбузов своими руками сделал первый российский аспирин из отечественного сырья. И даже этикетку к нему тоже нарисовал сам.

К слову, она очень даже стильная. Увидеть ее можно в музее.

Но это не главное достижение ученого в фармацевтике. Позже в 50-х годах он разработал фосарбин – первое в мире лекарство, снижавшее интенсивность глаукомы. В то время это была неизлечимая болезнь. Люди со всей страны писали ему письма с просьбой, прислать препарат, спасти их от слепоты. Подписывали просто: «Казань. Академику Арбузову». И все послания доходили до адресата.

Папиросница с сюрпризом

Самая большая комната в доме – гостиная. У входа огромный кованый сундук, где хранились все самые необходимые вещи, чтобы при пожаре можно было быстро их вынести. Рядом любопытные женские галоши с углублениями для каблуков. Их надевали прямо поверх туфель.

Оказавшись в комнате, раскрываешь рот - как же хочется здесь пожить, хотя бы часок! О химии в гостиной забываешь напрочь. И правильно – Александр Арбузов завел традицию оставлять всю работу за порогом и дома только отдыхать и общаться с родными.

Поэтому даже личного кабинета у него не было – только письменный стол, и то для чтения и личной переписки. На нем из множества предметов в глаза бросается сосулька - стеклянная, но похожая на настоящую. Внутри, о чудо, дистиллированная вода. Вещице этой минимум лет пятьдесят. Дело в том, что Арбузов с юности увлекался стеклодувным искусством. Выдувал всевозможные колбы, посуду и в том числе елочные игрушки.

- У нас их штук шесть осталось, - рассказывает музейный работник. – Мы на Новый год, так же, как Арбузовы, ставим в гостиной елку и наряжаем ее сосульками.

Еще одно увлечение химика – музыка. В комнате есть рояль (на нем играл супруга) и скрипка – она принадлежала академику. Более того, он организовал самодеятельный струнный квартет из ученых. И все научные заседания обязательно начинал с музыкального пролога. Так химики настраивались на работу.

Любили Арбузовы и послушать патефон. Хранитель ставит стародавнюю советскую пластинку, крутит ручку аппарата, и под уютный треск начинает звучать мелодия. В этих интерьерах воспринимается она удивительно. Словно, музыка просачивается к нам из прошлого. Это не патефон, а машина времени. 

Есть в гостиной и письменный стол жены Арбузова – Екатерины Петровны. Здесь можно заглянуть в приходно-расходную книгу – супруга вела семейный бюджет и полистать дореволюционный школьный дневник сына Бориса, который тоже станет выдающимся химиком. Дневник от современного мало, чем отличается. Почти та же разметка на дни недели и предметы, оценки, подписи родителей. Только учебный год начинается в августе, а в расписании первого учебного дня вместо урока мира значится молебен.

А еще здесь стоит деревянный домик-париросница с секретом. Изначально устроен он бы так – нажимаешь на кнопку, и из дымоходной трубы вылезает папироса.

Но Арбузовы вели здоровый образ жизни, и механизм был переделан. Вместо папиросы высовывается фига. Вот собственно из таких мелочей и складывается волшебство этого музея. Он живой, экспонаты не застыли здесь под стеклом.

Диван-самосон и дамский уголок

В столовой накрыт овальный стол: самовар, сервиз, на месте главы семейства стоит любимая чайная пара Арбузова - чашка и блюдце. Стол необычный, у него 14 ножек на колесиках и он может раздвигаться почти на всю комнату. Поскольку он был способен размещать до 20 человек, называли его в шутку сороконожкой, подразумевая ноги гостей. 

По соседству со столовой расположилась чудесная летняя веранда с видом на сад. Главная ее достопримечательность диван-самосон. Именовали его так, потому что он настолько мягок и уютен, что присевших сразу клонит в сон.

В саду растут яблоня-антоновка, вишня и фиалки, посаженные Александром и Борисом Арбузовыми. На языке музейщиков они так же как и предметы называются мемориальными.

- Яблоня до сих пор плодоносит. В прошлом году было так много яблок, что я раздавала посетителям, - смеется хранитель.

Следующая комната – кабинет Бориса Александровича. Он все-таки нарушил отцовское правило и стал работать дома. Видимо, не зря. По признанию Александра Ерминингельдвоича, сын обогнал его в науке. К слову, по стопам отца пошли и двое других детей Ирина и Юрий. А ведь академик так хотел, чтобы хоть кто-то из них стал музыкантом.

Эту мечту исполнила уже внучка Марина – дочь Бориса Александровича. Она окончила Казанскую консерваторию по классу фортепиано и всю жизнь преподавала игру на этом инструменте. Педагогом была талантливейшим. В комнате Бориса Арбузова можно увидеть трогательную и смешную куклу, изображающую Марину Борисовну за фортепьяно. Ее смастерили и подарили наставнику ученики.

Сохранилась в доме почти в неизменном виде и спальня Александра Арбузова и его жены.

Посетительницы будут в восторге от дамского уголка с косметикой: пудра, пузырьки с остатками духов на донышке, крошечная помада, совершенно непохожая на современную. И все это можно нюхать!

А какой знатный здесь умывальник, будто шагнул из «Мойдодыра» Чуковского.

Бодро тарахтящий экспонат

Завершается экскурсия на кухне.

- Она находится в самом дальнем углу дома. Их так строили, чтобы по комнатам не распространялся запах еды. Это считалось неприличным, - поясняет сотрудница. - Здесь работала приходящая кухарка.

Еду готовили в русской печи и иногда подогревали на керосинке. Вся кухонная утварь сохранилась: квашня для замешивания теста, пузатый тульский самовар, формы для пасхальных куличей, ступка с пестиком, ухват, кочерга.

Но мое воображение поразили газовая плита «Ленинград» 1965 года в рабочем состоянии и бодро тарахтящий холодильник «ЗИС» 1952 года! Этим экспонатом с удовольствием пользуются сотрудники музея.

Напоследок спрашиваю о посетителях.

- Люди приходят совершенно разные: школьники, студенты, летом много туристов. Во время чемпионата мира по футболу заглянули две женщины из Перу. Я общалась с ними на английском, а другая сотрудница на испанском. Долго его изучала и вот представилась возможность попрактиковаться. За год примерно музей посещает около тысячи человек.

Но нам ведь много людей и не надо. Здесь всего два сотрудника. Работы много с фондами, за садом ухаживать нужно. Если мы будем все время принимать посетителей, то ничего не успеем. Да и дом старый, если в нем постоянно будет толкаться народ, это плохо на нем скажется. Я считаю, что главная задача музея это хранение.

Михаил Тихонов